Чудо «Волшебника Изумрудного города»: как Александр Волков стал классиком детской литературы
130 лет назад, 14 июня (н. ст.) 1891 года, родился писатель Александр Мелентьевич Волков. После него остались исторические романы, стихи, которые никто не помнит, и написанные для детского театра пьесы, давно сошедшие со сцены и забытые.
В 1953-м он опубликовал книгу «Как ловить рыбу удочкой. Записки рыболова», но сегодняшние рыболовы о ней не знают. Писал он и научно-популярные книги, и фантастику — их никто не перечитывает. Зато книги цикла «Волшебник Изумрудного города» переиздают и в наше время: их читали наши дедушки с бабушками, родители, затем мы, а теперь читают наши дети. Благодаря им Александр Волков стал народным писателем.
Первая книга цикла была вольным переводом-адаптацией «Удивительного волшебника из страны Оз» Фрэнка Баума. Но впоследствии весь цикл Волкова был переведен на английский, и это, безусловно, стало знаковым событием, своего рода триумфом, признанием того, что ученик сровнялся с учителем. Вспомнив о юбилее Александра Мелентьевича, надо сказать и о том мощном, принесшем много пользы людям литературном явлении советского времени, ярким представителем которого он был. Давайте вспомним советских детских писателей среднего ряда, чьи книги издавались огромными тиражами: «Два брата», «Чудесный шар», «Царьградская пленница» и «Скитания» Волкова принадлежат к этой, сейчас совершенно сошедшей на нет литературной волне.
Их книги издавались огромными тиражами и выходили в твердых картонных обложках, с картинками, которые было интересно рассматривать. «Лёлишна из третьего подъезда, или Повесть о доброй девочке, храбром мальчике, укротителе львов, двоечнике по прозвищу Пара, смешном милиционере и других интересных личностях, перечислить которых в названии нет никакой возможности, потому что оно и так получилось слишком длинным» Льва Давыдычева. «Баранкин, будь человеком!» Валерия Медведева и Кати Костиной. «Гарантийные человечки» Эдуарда Успенского. «Продавец приключений» Георгия Садовникова…
Но, впрочем, нет. Все перечисленное выше сильно выбивается из среднего ряда — это очень хорошая советская детская литература. А наследие Волкова, кроме шести не вполне равноценных книг о приключениях Элли, Тотошки и их друзей, относятся к другой ее страте — беллетризованному просветительству, облаченному в форму повести или романа нравоучению. Ребенку было не скучно читать эти книги, и они давали ему важные моральные уроки. Тому, что лгать, предавать и трусить нехорошо, учили не только семья и школа, но и такие писатели, как Александр Волков. Детская литература давно перестала выполнять эту роль по целому ряду причин, и общественных, и экономических. Никто и не задумывается о том, что она ей присуща, — и это большое заблуждение.
На тему «Книга — учебник жизни» пишут школьные сочинения, и это звучит так пошло, что дальше, кажется, и ехать некуда. Но историки и социальные психологи говорят о том, что цивилизационному процессу вообще и резкому падению количества насильственных смертей в частности в XVIII веке сильно способствовало широкое распространение художественной литературы. Люди, читавшие книги, научились смотреть на мир чужими глазами, чувствовать чужую боль, вставать на другую точку зрения — в результате им гораздо меньше хотелось убить оппонента. Или отрезать уши тому, кто их оскорбил. Дети, читавшие «Белого Бима Черное ухо» (или куда более слабые, но полные благих намерений исторические романы и повести Волкова), становились добрее. Теперь чтение для детей заменили компьютерные игры, и это имеет свои последствия. Можно с уверенностью предположить, что с этим связано снижение эмпатии и рост отчуждения у молодежи, о которых говорят социальные психологи.
Судьба Александра Волкова во многих отношениях была характерна для советского времени: сын отставного фельдфебеля и портнихи прошел путь от Усть-Каменогорского городского училища до Томского учительского института, окончил математический факультет Ярославского педагогического института. За семь месяцев прошел курс и экстерном сдал экзамены на физико-математическом факультете МГУ. Сам выучил несколько языков, пробился в литературу — в нем жила та жадность к знаниям и рабочая злость, которые всегда были свойственны самородкам из русской провинции. Советская власть распахнула перед такими людьми социальные лифты, и Волков ими воспользовался: при СССР писатели были элитой, и он, с его тиражами и известностью, оказался не в последних ее рядах. Орденов и премий не получал, в руководство писательских союзов не входил, но много издавался, был известен, пользовался уважением…
И все это нисколько не объясняет чуда «Волшебника Изумрудного города». Большим писателем Волков не был, «эффект Баума» исчерпал себя в первой книге цикла. Но через 24 года после ее выхода он опубликовал «Урфина Джюса и его деревянных солдат», сказку на все времена, — многие дети, выросшие при СССР, знают ее наизусть. Книгу с совершенным, абсолютно убедительным, завораживающим ребенка волшебным миром. И стал классиком советской детской литературы. Так бывает: Волков сочинял исторические романы и повести, занимался переводами и много чем еще — в 1939-м, когда была написана первая книга цикла, он не поверил в свой дар сказочника. Тогда писатель получал зарплату, преподавая высшую математику, «Волшебник…» появился на свет как побочный ребенок учебных упражнений: Волков начал переводить Баума, изучая английский. А в 1963-м он был 73-летним человеком, пенсионером, писателем с именем. Но главное заключалось в том, что он прожил жизнь, и у него было что рассказать. Пусть и в сказке, но о самых важных вещах. О дружбе, верности, храбрости, готовности стоять до конца…
О том, чему в лучших своих проявлениях служила советская детская литература.
